В Западную Европу алхимия проникла примерно в XII столетии через Северную Африку, Сицилию и Испанию. По некоторым версиям, она попала в Европу благодаря крестоносцам. В то время уже активно переводились на латинский, а впоследствии и на другие языки труды арабских алхимиков.
К первому европейскому «апостолу» алхимии следует отнести немецкого философа и теолога-доминиканца, ставшего впоследствии епископом и профессором Парижского университета, Альберта Великого, который в своих трудах, наряду с христианскими доктринами и системой Аристотеля, писал и об алхимии. Также в числе европейских «первопроходцев» алхимии необходимо упомянуть и выдающегося английского философа и естествоиспытателя, монаха-францисканца Роджера Бэкона, Арнольд из Виллановы, Раймонда Луллия и многих других. Именно они помогли сформироваться такому явлению, как европейская алхимия.
Одним из важнейших открытий того времени является открытие сильных кислот — серной и азотной. Благодаря этому европейские химики теперь могли получить такие вещества, как купорос, квасцы и так далее. На тот же период приходится и усовершенствование процесса перегонки спирта.
Алхимия в Европе. Интересно о магии и колдовстве.
Тот факт, что алхимические идеи тут лее воплощались в жизнь, в производство, открыл перед алхимией широкие перспективы. Даже те, кто до этого относился к ней весьма скептично, теперь прибегали к услугам алхимиков, некоторые из которых слыли искусными врачевателями, как, например, известный Парацельс.
К концу XIV века интерес алхимиков к превращению одних веществ в другие уступил место интересу к производству меди, латуни, уксуса, оливкового масла и различных лекарств. И в дальнейшем опыт алхимиков все чаще использовался в горном деле и медицине.
Особое внимание алхимии уделяли короли и прочие власть имущие. Естественно, в первую очередь их интересовала способность алхимиков превращать неблагородные металлы в золото. Конечно же, этим пользовались различного рода шарлатаны, выдающие себя за алхимиков и порочащие этим саму алхимию, создавая о ней славу как о лженауке и занятии для авантюристов. Вот несколько примеров. Один из сенаторов Венеции приглашает к себе за большое вознаграждение одного алхимика, чтобы тот с помощью своего тайного искусства поправил финансовое положение республики, но, увы, получив гонорар и покрутившись для видимости около сенатора, горе-алхмик исчез. Английский король Карл II для тех же целей приказал соорудить огромную алхимическую лабораторию, которая, стараниями шарлатанов, просто взорвалась, не принеся жадному королю ни грамма «дешевого золота».
Безусловно, среди алхимиков-шарлатанов попадались и действительно знающие люди, о чьих деяниях ходили легенды. Нам неизвестно, правдой ли было то, что о них рассказывают, но говорят, что однажды какое-то время при датском короле Кристиане IV чеканили монеты и медали из алхимического золота. А однажды один из алхимиков в присутствии Императора Священной Римской империи Леопольда I превратил медь и олово в чистое золото, из которого впоследствии был изготовлен медальон.
Одним из самых существенных отличий европейской алхимии от алхимии других стран является смещение акцента с внутренней практики на внешнюю. Алхимия постепенно становится наукой. Этому, как уже говорилось выше, весьма способствовал подъем науки как таковой.
Кроме того, отличительной чертой европейской алхимии является ее глубокая христианизация. Это произошло по двум причинам. Во-первых, сами адепты этой древней науки были христианами, а во-вторых, алхимия развивалась в обществе, где церковь активно вмешивалась во все светские дела, что, естественно, привело к слиянию, а в некоторых случаях даже замещению исконных алхимических аллегорий христианскими символами. Также нельзя забывать и о том, что следование идеям, противоречащим христианским догматам, является делом небезопасным, ибо церковь могла весьма жестоко расправиться с еретиками. Особенно это было распространено с 1317 года, когда папа Иоанн XXII предал алхимию анафеме.
Такое положение дел, с одной стороны, тормозило формирование европейской алхимии, но с другой, как это ни парадоксально, способствовало ее бурному развитию, ибо, как известно, запретный плод сладок. Поэтому запрещенной наукой все равно продолжали заниматься тайно, тем более что многих она привлекала легкой добычей золота. Естественно, таких людей нельзя назвать истинными алхимиками, но, к сожалению, их было большинство, особенно среди власть имущих.
Со временем европейская алхимия, как и алхимия других стран, становится частью медицины, закладывая основы фармакологии. Мало того, некоторые алхимики, например Парацельс, считали, что в служении медицине и заключается высшая цель алхимии. С ним соглашался и Андреас Либавий, автор первого в истории учебника химии «Алхимия». Оба они были против излишней «затуманенности» алхимии мистическими терминами.
Вслед за ними и другие алхимики стали развивать эту древнюю науку в рациональном и прикладном ключе. Среди них были Иоганн Рудольф Глаубер, разработавший способы получения целого ряда неорганических веществ, Отто Тахений, внесший изменения в ртутно-серную теорию, утверждая, что все соли образованы из кислоты и щелочи, и, конечно же, Ян Баптист ван Гельмонт — первый ученый, разработавший со всей серьезностью теорию об истинных простых составных частях сложных тел. Подвергнув сомнению аристотелевские принципы, он предложил считать простыми составляющими лишь те, которые могут быть выделены при разложении сложных тел.
Что касается философской базы, то европейская алхимия ничего существенного в нее не внесла, ее заслуги состоят в значительном расширении области практической и прикладной химии.